Часть IV

Акра сидела у камина в комнате Тая, читая книгу при свете огня. Книга содержала всякую теософскую ерунду, в которую она не верила, но тем не менее находила патологически увлекательной. Когда дверь распахнулась и она услышала, как вошел Тай, Акра подняла взгляд, лишь дочитав до конца начатый абзац.

"Я здесь уже несколько часов. Если б знала, что ты так задержишься, прихватила бы больше книжек, - она хихикнула. Но когда она увидела лицо и одежду Тая, всякая игривость разом улетучилась. - Что случилось? Ты в порядке?"

"Я встретил мою старую няньку, Эдебу, - сказал он странным голосом. - Это резко изменило мои планы. Я не знал, что она в Мурнхолде."

"Жаль, что я не знала, куда ты идешь, - сказала она, медленно поднимаясь со стула. - Мне было бы приятно с ней поболтать."

"Теперь уже поздно. Я убил ее."

Акра глубоко вздохнула, пристально глядя в окаменевшее лицо Тая. Потом взяла его за руку: "Может, расскажешь мне все по порядку?"

Тай позволил своей любимой подвести себя к камину и сел, щурясь на огонь. Он посмотрел вниз, на серебряное кольцо на пальце: "Перед тем, как я ее убил, она дала мне вот это. Это кольцо-печатка Дома Дагот. Она сказала, что я хранитель их наследия, и что Песнь, которая постоянно звучит в моей голове, которая заставила меня убить одного мальчика в детстве, а теперь и саму Эдебу, это Песнь моих предков."

Тай замолчал. Акра опустилась на колени сбоку от него и взяла кисть с кольцом: "Расскажи мне больше."

"Мой наставник Кена Гафризи учил нас, что Дом Дагот был проклятием Морровинда. Он сказал, что все они погибли в конце Войны, и что сама земля вздохнула с облегчением, - Тай закрыл глаза. - Я вижу то, что забыто. Я слышу это в Песне. Эдеба сказала мне, что пять Домов приняли детей-сирот Дагот и взрастили их в своих собственных традициях. Я думал, что она безумна или лжет, но настоящая ложь - это те годы, что я думал, будто моя семья принадлежала Дому Индорил."

"И что ты собираешься делать?" - прошептала Акра.

"Что ж, Эдеба наказала мне следовать путем Песни к своей судьбе, - Тай горько рассмеялся. - Но песня первым делом повелела убить ее саму, поэтому я не знаю, какие бы дальнейшие рекомендации она дала бы мне. Я знаю одно: мне нужно покинуть Мурнхолд. Прежде, чем я осознал, что делаю, я устроил пожар в ее лачуге. Кто-то позвал стражей. И теперь я не знаю, куда деваться."

"У тебя много друзей, которые защитят тебя, если ты действительно окажешься новым предводителем возродившегося Шестого Дома, - Акра поцеловала кольцо. - Я помогу тебе их найти."

Тай уставился на нее: - "С чего бы тебе помогать мне?"

"Когда ты подумал, что я могла бы оказаться твоей кузиной по Дому Индорил, боязнь кровосмешения не отвратила тебя от обладания мною, - ответила Акра, встретив его взгляд. - - Я тоже слышу Песнь. Она не так сильна во мне, как в тебе, но я никогда не согласилась бы забыть о ней. Она научила меня большему, чем все эти нелепые жрецы и жрицы Храма вместе взятые. Я знаю, что мое истинное имя Дагот Акра, а еще я знаю, что у меня есть брат."

"Нет, - Тай стиснул зубы. - Ты лжешь."

"Ты Дагот Тайтон."

Тай с силой отбросил Акру к стене и выбежал из комнаты. Когда он пробегал по дому, то услышал шаги Калкорита на лестнице за спиной - партия ударных в песне, гремевшей в его сердце и голове

"Кузен, - окликнул старший послушник. - Ты что-нибудь слышал об этом пожаре"

Тай выхватил свой кинжал и с разворота всадил его Калкориту в горло. "Кузен, - прошипел он. - Индорильский волк тебе кузен!"

Улицы Мурнхолда озаряли красные сполохи пожара, разносимого по тесным улочкам безжалостными порывами ветра. Будто сам Дагот Ур неистовствовал над городом, поощряя пламя, высеченное его наследником. Страж Дома, спешивший на зарево, остановился при виде Тая, стоявшего, шатаясь, у дверей дома Калкорита с окровавленным клинков в руке.

"Ты что натворил, серджо?"

Тай бросился в лес, и его накидка развевалась за спиной на ветру. Стражник помчался вдогонку, обнажив меч. Не было нужды заходить в дом и смотреть на труп - и так все было ясно.

Несколько часов Тай пробирался сквозь дебри, и Песнь толкала его вперед. Звуки погони затихли вдали. Наконец, лес расступился, и он не увидел ничего, кроме воздуха и воды. Утес, в сто футов вышиной, глубоко врезался во Внутреннее Море, нависая над водой.

Песнь сказала ему "нет". Она тянула его на север, сладким голосом обещая отдых среди друзей. Более, чем друзей - людей, которые будут боготворить его как наследника Дагота. Когда он медленно приблизился к краю утеса, Песнь сделалась более угрожающей. Она требовала не бежать от судьбы. Ибо не будет спасения в смерти.

Тай сплюнул проклятие своему Дому и головой вниз бросился с утеса.

Выдался еще один славный день на острове Горн, первый за прошедшие недели, которым Байнара могла действительно наслаждаться. Дядя Триффит принимал важную компанию, Людей Дома издалека, и ей приходилось присутствовать на каждом обеде, на каждой встрече, на каждой церемонии. В детстве, как она помнила, всегда хотелось, чтобы кто-то обратил на тебя внимание. Сейчас же ничто не могло доставить такое блаженство, как прекращение ее скучных обязанностей.

В доме у нее оставалось только одно намеченное дело - написать письмо кузену. Но это может подождать и до вечера, сказала она сама себе. В конце концов, сам-то он не писал уже много дней. Это все влияние той девчонки, Акры. Не то, чтобы Байнара не одобряла увлечение кузена - просто она знала, насколько всепоглощающей может быть первая любовь. Она, по крайней мере, читала об этом.

Неторопливо гуляя по цветущему лугу, Байнара настолько углубилась в свои мысли, что даже не слышала, как ее зовет ее горничная, Гиллима. Поэтому она слегка вздрогнула, когда обернулась и увидела подбегавшую молодую служанку.

"Серджо, - позвала та, задыхаясь. - Пожалуйста, подойдите! Там прибило к берегу человека! Это ваш кузен, серджо Индорил-Тай!"

Часть V

Два дня целители не отходили от кровати Тая, и Байнара сидела подле него, гладя его руку. Его лихорадило, он ни спал, ни бодрствовал, вскрикивая от собственных видений. Лекари возносили хвалы здоровью юноши. Много раз выбрасывало тела на берега острова Горна, особенно во время Войны, но никогда они не видели, чтобы кто-то выжил после этого.

Тетя Уллия наведывалась несколько раз, чтобы принести Байнаре пищу: "Побереги себя, дорогая, или, когда он поправиться, ему придется сидеть у твоей постели."

Горячка Тая прошла, он, наконец, смог открыть глаза и увидел над собой девушку, с которой провел вместе семнадцать лет своей жизни, все, кроме самого первого года. Она улыбнулась ему, а он попросил еды. Молча, она помогла ему управиться с пищей.

"Я знала, что ты не умрешь, кузен," - нежно прошептала она.

"Я надеялся на это, но почему-то тоже знал, - он застонал. - Байнара, ты помнишь все те кошмары, о которых я тебе рассказывал? Так это все правда."

"Мы могли бы поговорить об этом, когда ты немного окрепнешь."

"Нет, - прохрипел он. - Я должен рассказать тебе все прямо сейчас, чтоб ты знала, какого монстра называешь своим дорогим кузеном Таем. Если бы ты только знала об этом раньше, то не горела бы желанием снова увидеть меня."

По щеке Байнары скатилась слеза. Она еще больше похорошела за те несколько месяцев, что он провел в Мурнхолде. "Как ты можешь думать, будто я перестану тебя любить, что бы ты ни натворил?"

"Я видел мою старую няньку, Эдебу, и говорил с ней."

"Ох, - на этот раз Байнара испугалась. - Тай, я не знаю, что она тебе наговорила, но все это моя вина. Помнишь, как Кена Графизи рассказывал нам о Доме Дагот, и его зле? В ту же ночь я увидела, как твоя нянька сооружает некое подобие алтаря на северной лужайке, в виде символа Шестого Дома. Должно быть, она делала это многие годы, но я не знала, что это значит. Я рассказала дяде Триффиту, и он выгнал ее. Я порывалась тебе все рассказать, много раз, но боялась. Она была так предана тебе."

Тай улыбнулся: "А не страшило ли тебя еще больше задуматься, нет ли какой-нибудь связи между ее преданностью мне и ее преданностью проклятому Дому? Я знаю тебя, Байнара. Ты не из тех девиц, что предпочитают не пользоваться рассудком."

"Тай, я не знаю, что она тебе сказала, но я думаю, она была вне себя. И что бы она себе ни навыдумывала о тебе и о Шестом Доме - это все неправда. Помни об этом. Бред одной безумной старухи еще ничего не доказывает."

"Есть еще кое-что, - Тай вздохнул и поднял руку. Какую-то секунду он недоумевающе моргал, а затем сердито повернулся к Байнаре: - Что с моим кольцом? Если ты его видела, то уже должна была понять, что я говорю правду."

"Я выбросила это барахло куда подальше, - Байнара поднялась. - Тай, я собираюсь оставить тебя. Отдохни."

"Я наследник Дома Дагот, - Тай почти кричал, его глаза сделались безумными. - Взращенный после Войны Домом Индорил, но направляемый Песнью моих предков. Когда мы были совсем детьми, я убил Вастера, ибо Песнь сказала мне, что он украл мое наследство. Когда Эдеба поведала мне, кто я, и дала это кольцо, я убил и ее, а ее дом спалил дотла. Ибо Песнь сказала мне, что она выполнила свою задачу. Когда я вернулся в дом Калкорита, моя любовь была там. И она сказала мне, что тоже принадлежит Дому Дагот, и что доводится мне сестрой. Я бежал, но когда Калкорит пытался остановить меня, я прикончил его, ибо Песнь сказала мне, что он мой враг."

"Тай, прекрати, - всхлипнула Байнара. - Я не верю ни единому слову. У тебя горячка..."

"Нет, не Тай! - он потряс головой, тяжело дыша. - Имя, которое мне дали мои родители, было Дагот Тайтон."

"Ты не мог убить Эдебу, ты любил ее. А Вастер и Калкорит? Ведь они же наши кузины!"

"Они были мне ненастоящими родственниками, - холодно возразил Тай. - Песнь сказала, что они были моими врагами. Точно так же, как сейчас говорит, что мой враг - ты. Но я не слушаю ее. И не буду слушать... сколько сумею."

Байнара вылетела из комнаты, захлопнув за собой дверь. Она выхватила ключ из рук своей напуганной горничной Гиллимы и заперла замок.

"Серджо Индорил-Байнара, - прошептала Гиллима, очень участливо. - Все ли в порядке с вашим кузеном, Серджо Индорил-Тай?"

"Он будет в полном порядке, когда отдохнет, - Байнара вернула себе достоинство и вытерла слезы с лица. - Никто не должен его беспокоить ни при каких обстоятельствах. Я унесу ключ с собой. А сейчас у меня много работы. Полагаю, никто так и не удосужился переговорить с рыбаками о пополнении запасов Сандилхауса?"

"Не знаю, серджо, - ответила горничная. - Думаю, нет."

Байнара отправилась к пристани, чтобы снять тяжесть с сердца единственным способом, который знала - сосредоточившись на всяких мелочах. Слова Тай не покидали ее, но она успокоилась на время, беседуя с рыбаками об их улове, о том, сколько рыбы закоптить, сколько отправить в деревню, а сколько доставить свежей в кладовые дома.

Ее тетя Уллия присоединилась к дискуссии, совершенно не замечая хорошо замаскированных переживаний Байнары. Так они вместе обсуждали, сколько провизии уничтожили дядя Триффит и его начальство во время их пребывания на острове за эти недели, когда следует ждать их возвращения, и как бы получше к этому подготовиться. Тут один из рыбаков на пристани прервал их, окликнув.

"Лодка приближается!"

Уллия и Байнара приветствовали гостью сразу по прибытии. Это была молодая девушка в одеяниях жрицы Храма. Еще когда она привязывала свою утлую лодчонку, Байнара восхитилась ее красотой - и странной схожестью с кем-то знакомым.

"Добро пожаловать на Горн, - сказала Байнара. - Я Индорил-Байнара, а это моя тетя Индорил-Уллия. Мы прежде не встречались?"

"Не думаю, серджо, - девушка поклонилась. - Меня послал Храм, узнать, не получали ли вы весточки от вашего кузена, Индорил-Тая. Он не является на занятия уже несколько дней, и жрецы забеспокоились."

"О да, нам следовало дать знать, - посетовала Уллия. - Он здесь, едва не утонул. Теперь ему лучше. Позвольте, я провожу вас в дом."

"Тай сейчас отдыхает, и я попросила его не беспокоить, - немного запинаясь, произнесла Байнара. - Я понимаю, что это страшно невежливо, но мне сейчас нужно переговорить с моей тетей, всего пара слов. Не будет ли слишком ужасно с моей стороны попросить вас подождать нас в доме? Вы легко найдете дорогу - по тропинке на холм и через лужайку."

Жрица вновь смиренной поклонилась и пошла. Уллия была шокирована.

"Не следует обращаться с представителем Храма подобным образом, - выпалила она. - Нельзя так изнурять себя уходом за кузеном, чтобы утратить всякое чувство приличия."

"Тетя Уллия, - прошептала Байнара, увлекая женщину подальше от ушей рыбаков. - А разве Тай действительно мой кузен? Сам он верит, будто он... из Дома Дагота."

Уллии понадобилось время, чтобы собраться с ответом: "Это правда. Ты сама была во младенчестве во время Войны, поэтому не знаешь, как все было. Не осталось такого уголка Морровинда, который бы она не опустошила. Даже на этом острове была битва. Помнишь те обгорелые кучи обломков, которые вы с Таем и бедным маленьким Вастером нашли так много лет назад? Это осталось от той войны. А после войны, когда проклятый Дом был, наконец, побежден, мы увидели невинных малышей, сирот, чье единственное преступление заключалось в том, что они родились от порочных отцов. Допускаю, что были в наших воинствах, объединенных силах Домов, и такие, что истребляли их без жалости, чтобы не оставить и памяти о наследии Дагот. Но в конце концов милосердие победило, и дети Шестого Дома были усыновлены оставшимися пятью. И тогда мы решили, что выиграли войну окончательно и завоевали мир."

"Во имя Матери, Владыки и Чародея! Если то, во что верит Тай, правда, то никакого мира нет, - Байнара задрожала. - Он уверяет, что Песнь предков взывает к нему, что она уже заставила его убить троих человек, и двое из них - нашего Дома. Кузен Калкорит и... когда он был еще мальчиком... Вастер."

Уллия закрыла лицо руками и не могла вымолвить ни слова.

"И это только начало, - сказала Байнара. - Песнь по-прежнему взывает к нему. Он говорит, что есть и другие, кто знает, кто поможет ему возродить Шестой Дом. Его сестра..."

"Должно быть, это просто злые фантазии, - пролепетала Уллия. Тут она заметила, как Байнара уставилась на тропинку, ведущую от пристани к дому. - Девочка моя, о чем ты подумала?"

"Эта жрица назвала свое имя?"

Обе женщины побежали вверх по тропинке, громко призывая стражу. Рыбаки, никогда дотоле не видевшие хозяйку дома в таком смятении, быстро переглянулись, а затем последовали за женщинами, похватав свои крюки и багры.

Парадные ворота Сандилхауса были широко распахнуты, и первые тела обнаружились у самого входа. Это была настоящая бойня: свежая, липкая кровь повсюду. Там был Анер, слуга дяди Триффита: он продолжал сидеть со вспоротым животом за столом, так и не успев пригубить полуденный бокал флина. Лерин, одна из горничных, была обезглавлена, когда несла стопку белья из прачечной по лестнице. Тела стражей и слуг устилали пол зала, подобно осенним листьям. В конце лестницы Байнара едва сдержала рыдание, когда увидела Гиллиму. Та лежала, как сломанная кукла: смерть настигла ее, когда девушка пыталась пролезть в узкое стрельчатое окошко.

Никто ничего не говорил, ни Байнара, ни Тетя Уллия, ни рыбаки. Они лишь безмолвно и упорно брели по залитому кровью дому. Они подошли к комнате Тая: дверь нараспашку, внутри никого. Заслышав звук шагов в комнате Байнары, они приблизились медленно, осторожно, и с великим страхом.

Жрица с пристани стояла у кровати. У нее на ладони блестело серебряное кольцо, которое Байнара сняла с пальца Тая. А в другой руке у нее был длинный, кривой клинок, сплошь замаранный кровью, как и одеяния самой жрицы. Обнаружив, что не одна, она мило улыбнулась и поклонилась.

"Акра! Я должна была опознать тебя по описаниям в письмах Тая, - произнесла Байнара настолько спокойно, насколько могла. - Где мой кузен?"

"Я предпочитаю звать себя Дагот Акра, - ответила та. - Твой фальшивый кузен, мой истинный брат, уже отбыл, чтобы исполнить свое предназначение. Мне жаль, что ты его не застала - он бы с тобой попрощался покрепче."

Лицо Байнары исказилось яростью. Она взмахнула рукой, обращаясь к рыбакам, выступившим вперед с оружием наготове: "Разорвите ее на куски!"

"Шестой Дом воспрянет вновь, и Дагот Тайтон поведет нас!" - Акра засмеялась. Эхо ее слов все еще не растаяло под сводами замка, когда она начертила в воздухе знак Возврата и истаяла, подобно призраку.

Часть VI

Величественная громада цитадели Индораниона плескалась в красных лучах заходящего солнца. Командор Джасрэт наблюдал, как она медленно опускалась за горизонт по мере того, как предводительствуемый им караван двигался на юго-запад. Руководство ночной операцией было ему в диковинку, впрочем, не больше, чем все прочее, с чем сталкивался в эти смутные дни. Ему было всего семьдесят, для босмер это еще далеко не старость, но он чувствовал себя так, словно принадлежал к другой эре.

Он знал земли восточного Вварденфелла, сколько помнил себя. Каждый лесок, каждый сад, каждая деревушка между Красной Горой и Морем Призраков были ему родным домом. Но теперь все изменилось, мир перестал быть привычным после извержения и Смерти Солнца. Это делало ночное путешествие еще более опасным, однако таков был приказ свыше.

Зольная топь появилась довольно неожиданно. Если бы зоркий разведчик не заметил ее и не подал знак, весь караван мог бы ухнуть в нее целиком. Джасрэт выругался. Ее не было на карте, что, впрочем, не так уж удивительно.

Гибельная трясина, простиравшаяся, сколько хватало глаз. Командор стал перебирать варианты. Он мог повести свой отряд на юго-восток к Тел Арун, а затем попробовать повернуть на запад. Сверившись с картой и глянув вдаль, он заметил в ночи тусклое мерцание какого-то костра. Джасрэт, в сопровождении лейтенантов, направил своего гуара на огонь, чтобы допросить этих путников. Они оказались пепельноземцами, мужчиной и женщиной.

"Это теперь не ваши владения, - прокричал он. - Разве не знаете, что теперь здесь правит Храм, и что эти земли принадлежат Дому?"

Они поспешно поднялись и быстро зашагали прочь, к узкому гребню между горой и топью. Джасрэт окликнул их и приказал вернуться.

"Вы знаете путь в обход этой дряни? - спросил он. Они кивнули, по-прежнему не рискуя поднять глаза. Джасрэт подал знак своему каравану. "Тогда вы нас и поведете."

Путь проходил по предательски крутому, склизкому гребню, почти непреодолимому для гуаров. Колеса повозок буксовали в грязи, когда возницы всеми силами пытались удержать их от сползания в зольную топь. Пепельноземцы перешептывались друг с другом, направляя караван.

"О чем вы там бормочете, нвах?" - рявкнул Джасрэт.

Мужчина не обернулся. "Мы с сестрой говорили об этом восстании Дагот, и она предположила, что вы везете оружие в крепость Фаленсарано, и поэтому вы предпочли идти через топь, а не по дороге."

"Мог бы сам догадаться, - Джасрэт засмеялся. - Вы, пепельноземцы, всегда так радуетесь бедам Домов или Храма, будто вам что с этого светит. Мне искренне жаль убивать ваши надежды, но то, о чем вы толкуете, едва ли можно назвать восстанием. Всего лишь парочка отдельных случаев... недовольства. Так и передай своей сестренке."

По мере того, как они с трудом продвигались вперед, гребень еще более сузился. Тогда пепельноземцы повели караван через глубокую расселину с неровными краями, разлом, образованный потоком лавы еще до Смерти Солнца. Повозки царапали бортами по каменным стенам ущелья. Командор Джасрэт, после двадцати лет настороженности на земле, которую он не понимал, сейчас почувствовал укол годами выработавшегося инстинкта. Тут, подумал он про себя, получилось бы отличное место для засады.

"Пепельноземец, нам еще далеко?" - прокричал он.

"Да все, приехали!" - ответил Дагот Тайтон и подал знак.

Резня заняла считанные минуты с момента нападения. И лишь когда последнее тело стража Дома сбросили в трясину, занялись осмотром груза каравана. Добыча оказалась богаче, чем ожидалось - тут было буквально все, что было нужно повстанцам. Даэдрические мечи, дюжины комплектов лат, колчаны с отличными эбеновыми стрелами и пайки на несколько недель.

"Направляйся в лагерь, - Тайтон улыбнулся сестре. - Я поведу караван. Мы будем на месте через несколько часов."

Акра страстно поцеловала его и выполнила знак Возврата. Через мгновение она снова оказалась в своем шатре, ровно в том месте, где оставила метку. Мурлыкая Песнь себе под нос, она сбросила пепельноземские лохмотья и выбрала из своего сундука самое прозрачное платье. Именно такое, в каком Тайтон будет рад ее застать, когда вернется.

"Муораза! - она позвала служанку. - Собери войска! Тайтон и другие будут здесь очень скоро, со всем необходимым нам оружием и припасами!"

"Муораза тебя не слышит, - произнес голос, которого Акра не слышала уже несколько недель. Она обернулась, волевым усилием удалив с лица следы удивления. Это действительно была Индорил-Байнара, однако теперь уже не то трепещущее создание, с которым она рассталась после резни в Сандилхаусе. Эта женщина имела обличие воительницы, закованной в латы и говорившей с издевательской уверенностью. - Да она бы и не смогла собрать войска, даже если б слышала. У тебя есть оружие и пайки, Акра, вот только вооружать и кормить уже некого."

Дагот Акра совершила знак Возврата, но ничего не произошло.

"Когда мы услышали, как ты возишься в шатре, мои боевые маги наложили здесь заклятие рассеяния магии, - Байнара улыбнулась и откинула полог шатра, впуская внутрь дюжину солдат Дома. - Тебе не уйти."

"Если ты думаешь, что мой брат попадется в твою ловушку, то ты недооцениваешь его связи с Песнью, -Акра усмехнулась. - Она сообщает ему обо всем, что нужно. Я убедила его больше не противиться ей, а позволить привести и его, и нас к нашей окончательной победе."

"Я знаю его дольше и лучше, чем ты, - холодно сказала Байнара. - А теперь я хочу услышать, что тебе говорит твоя Песенка. Я хочу знать, где мне искать Тая."

"Тайтона, моя госпожа, - поправила ее Акра. - Он больше не раб, ни твоего Дома, ни храмового вранья. Можешь пытать меня, сколько заблагорассудится, но я уверяю тебя, что в следующий раз, когда ты его увидишь, это произойдет по его воле, а не по твоей. И это будет самым последним мигом твоей жизни."

"Да вы не волнуйтесь, серджо, - Меч Ночи Байнары подмигнул ей. - Все говорят, что не расколются под пыткой - да все колются."

Байнара вышла из шатра. Это было частью военного дела, она это понимала, но наблюдать подобные картины от этого было не легче. Она не могла смотреть даже на то, как солдаты Дома складывали трупы мятежников. Она надеялась, что за эти кровавые недели, что она преследовала Тайтона и Акру, когда одна резня сменяла другую, чувственность притупится окончательно. Однако для нее по-прежнему было не важно, что трупы принадлежали врагам. Смерть есть смерть - и она внушает отвращение.

Она пробыла в своем шатре всего несколько минут, как вошел ее Меч Ночи.

"Не такая уж она крутая, как пишет, - он ухмыльнулся. - По сути дела, все, что мне пришлось сделать - так это уткнуть своей ножик ей в животик, и она все выложила, как на духу. Ничего удивительного. Всегда так: кто громче болтает, тот быстрее колется. Помню одну парочку, давным-давно, когда вас еще и на свете-то не было-"

"Гаруан, что она сказала?" - перебила его Байнара.

"Песня, или что там еще, сказала ее братцу, что она попалась, и чтобы он не возвращался в лагерь, - ответил Меч Ночи, чуточку обиженный, что ему не дали рассказать занимательную историю. - С ним полдюжины меров, и они намылились замочить того парня, что командует армией Индорил в войне. Генерала Индорил-Триффита."

"Дядя Триффит, - выдохнула Байнара. - Где он сейчас находится?"

"Да я и сам не знаю, серджо. Может, ее расспросить - если она в курсе?"

"Я пойду с тобой, - сказала Байнара. Когда они подходили к шатру Акры, прозвучал сигнал тревоги. Ситуация стала совершенно ясной прежде, чем они дошли до места. Трое стражников были мертвы, а пленница сбежала.

"Занимательная дамочка, - заметил Гаруан. - Сердечко слабое, да ручки проворные. Послать весточку генералу Индорил-Триффиту, что ли?"

"Если мы сумеем вовремя отыскать его," - сказала Байнара.

Часть VII

Триффит стоял у парапета Барайсимайна и смотрел на вулкан. Метафоры, которые используют поэты, казались довольно плоскими по сравнению с этим зрелищем. Его можно было уподобить гноящейся ране, сочащейся кровью лавовых потоков. Король Пепла, тоже, вполне подошло бы - таким он и казался в своей вечной короне дыма. И все же все эти метафоры были жалки, ибо ничто из виденного им не могло сравниться с грозным величием горы. Красная Гора высилась за много миль от крепости, и все равно совершенно заполняла собой горизонт.

Но, прежде чем окончательно проникнуться собственным ничтожеством, он услыхал, как кто-то произнес его имя. В этом звуке было некоторое утешение - имя напомнило о том, что, хотя в сравнение с горой он и букашка, но кое-какой властью и влиянием все же обладает.

"Генерал Индорил-Триффит, - позвал командор Раэл. - Там проблемы у восточных ворот."

Проблема оказалась не больше, чем обычной потасовкой. Какой-то пепельноземец, пьяный, или, может, под шайном, полез в драку со стражами Дома у задних ворот. Когда те попытались его выдворить, вмешалась его родня, и вскоре шестеро пепельноземцев сцепились с дюжиной воинов Триффита. Если бы эти нвахи не были хорошо вооружены, бой закончился бы, едва начавшись. Он и так закончился еще до того, как прибыла подмога, высланная генералом: двое пепельноземцев были мертвы, а остальные разбежались.

"Этот дым прокоптил им мозги, - Раэл пожал плечами. - Оттого и бесятся."

Триффит снова поднялся по лестнице и вернулся в свою комнату, чтобы переодеться к обеду. Генерал Редоран-Ворилк и Советник Хлаалу-Ноток должны были прибыть с минуты на минуту, чтобы обсудить планы Храма по реорганизации земель Домов Морровинда. Мурнхолд собирались переименовать в Альмалексию. Да еще задумали построить новый великий город во славу Вивека - а где взять золото, спрашивается? От этих мыслей у генерала сжималось сердце. Предстояло дотошное обсуждение деталей, долгая ночь споров, угроз и компромиссов.

Мозг генерала был настолько занят этими мыслями, что он едва не надел облачение Дома задом наперед. И уж тем более он не заметил темной фигуры, выскользнувшей из-за шторы и прикрывшей дверь в спальню. И лишь когда с лязгом упал засов, Триффит обернулся.

"Прокрался, когда я отвлекся на эту драку у ворот? Очень умно, Тай, - просто сказал он. - Или ты теперь у нас Дагот Тайтон?"

"Тебе следует помнить все мои имена, - огрызнулся юноша, извлекая меч из ножен. - Я был Тайтоном до того, как ты вырезал мою семью и пытался развеять мое племя. Таем - когда ты забрал меня в свой дом, чтобы напитать ядом против моего народа. Теперь же можешь звать меня Возмездие."

В дверь постучали. Тайтон и Триффит не отводили глаз друг от друга. Удары стали сильнее. "Генерал Индорил-Триффит, вы в порядке? Что-то случилось?"

"Если ты намерен убить меня, мальчик, то тебе придется поторопиться, - проворчал Триффит. - Мои люди вынесут эту дверь за две минуты."

"Не тебе указывать мне, что делать, "Дядя", - покачал головой Тайтон. - Мне довольно наставлений Песни и моих предков. А она говорит мне, что ты заставил моего отца молить о пощаде, прежде чем убил его. Так я хочу от тебя того же."

"Если твои предки такие умные, - усмехнулся Триффит. - то почему они все такие мертвые?"

Тайтон издал нечеловеческий рык и прянул вперед. Дверь сотрясалась под ударами, но она была прочна и надежна. Двухминутный срок жизни, который генерал сам себе отпустил, был явно ошибочным.

Внезапно удары прекратились. Вместо них прозвучал знакомый голос.

"Тай, - позвала Байнара. - Выслушай меня."

Тай зло улыбнулся: "Ты как раз вовремя поспела, "кузина", чтобы услышать, как твой дядюшка будет просить за свою презренную жизнь. Я уж боялся, что ты опоздаешь. Следующий звук, который ты услышишь, будет предсмертным хрипом этого человека, поработившего мой Дом."

"Это Песнь тебя поработила, а не дядя Триффит. Нельзя ей верить. Она отравляет тебя. Она сделала тебя игрушкой сначала в руках той безумной старухи, а теперь этой ведьмы Акры, что зовется твоей сестрой."

Тайтон надавил кончиком своего меча на горло генерала. Тот попятился назад, а Тайтон наступал на него. Его взгляд пробежал по вытянутой руке до эфеса меча. Серебряное кольцо Дагота ловило красные сполохи вулкана, пробивавшиеся сквозь окно.

"Тай, пожалуйста, не убивай больше никого. Я прошу тебя. Если б ты только услышал меня, а не Песнь, хотя бы на мгновение, ты бы понял, где правда. Я люблю тебя." - Байнаре приходилось подавлять рыдания, чтобы голос звучал спокойно и ясно. У нее за спиной на лестнице послышался шум - генеральская стража, наконец, притащила таран.

Дверь треснула и раскололась надвое. Генерал Индорил-Триффит неотрывно смотрел в окно, держась за горло.

"Дядя! С тобой все в порядке? - Байнара подбежала к нему. Он медленно кивнул головой и опустил руку. На шее виднелась едва заметная царапина. - Где Тай?"

"Он выпрыгнул в окно, - сказал Триффит, указав вдаль на фигуру, скачущую на гуаре в направлении вулкана. - Я думал, что он собирается покончить с собой, но, оказывается, он подготовил путь к отступлению."

"Мы достанем его, серджо генерал," - пообещал командор Раэл и уже на ходу приказал стражам седлать скакунов. Байнара посмотрела им вслед, а затем быстро поцеловала дядю и побежала на внутренний двор, к своему гуару.

Пот обволакивал тело Тая по мере того, как он подъезжал все ближе и ближе к подножью Красной Горы. Гуар тяжело дышал, бег его все замедлялся, а из груди вырывались жалобные стоны. Наконец, Тай спрыгнул со своего скакуна и принялся карабкаться по почти отвесному склону. Пепел, извергаемый вулканом, застил ему глаза. Он почти ослеп и потому мог руководствоваться лишь настойчивыми, требовательными указаниями Песни.

Поток малиновой лавы шипел и булькал, жадно переваривая куски кристаллической породы, всего в нескольких футах, достаточно близко, чтобы Тай ощутил, как кожа пузырится волдырями. Он отвернулся и заметил фигуру, возникшую из дыма. Байнара.

"Что ты делаешь, Тай? - прокричала она, перекрывая рев вулкана. - Разве я не говорила тебе, чтоб ты не слушал Песнь?"

"Впервые и Песнь, и я желаем одного и того же! - прокричал он в ответ. - Я не могу просить тебя простить меня, но, пожалуйста, попробуй хотя бы забыть!"

И он пополз выше, скрываясь из виду. Она выкрикивала его имя, взбираясь по камням, пока не оказалась перед самым разверстым кратером. Волны раскаленного газа жгли ее лицо, и она упала на колени, задыхаясь. Сквозь дрожащее марево она видела, как Тай стоял на краю жадной пасти вулкана. Огненные языки лизали его одежду и волосы. Он обернулся к ней и мимолетно улыбнулся.

А затем он прыгнул.

Байнара пребывала в отрешенном удивлении, когда начала долгий, опасный спуск по склону. Она принялась строить планы на будущее. Хватит ли запасов провизии в ее замке на Горне для встречи Домов? Советникам придется задержаться там на недели, а может, и на месяцы. Предстояла большая работа. Постепенно, по мере спуска, она начала забывать. Это ненадолго - но начало положено.

Дагот Акра стояла настолько близко к жерлу вулкана, насколько могла вытерпеть, протирая глаза от пепла и изнывая от жара. Она видела все и улыбалась. На земле лежало серебряное колечко с печатью Дома Дагот. Тайтон так обильно взмок, что оно просто соскользнуло. Она подобрала его и надела на свой палец. Коснувшись своего живота, она ощутила новый рефрен Ядовитой Песни Морровинда.